Артур Малушин: "Не забывайте помнить"

Малушин Иван Иванович (портрет).jpgПосвящается памяти героев Великой Отечественной войны, моего прадеда Малушина Ивана Ивановича, а также моему деду Малушину Николаю Ивановичу.

- Вольно, разойдись! - скомандовал офицер, заканчивая предпраздничное построение.

Совсем еще зеленые курсанты, только собиравшиеся принять присягу на верность народу своей страны и стать сотрудниками милиции, зашумели, и ровный строй одетых в новенькие милицейские мундиры юношей и девушек рассыпался на мелкие группы.
Многие из них обсуждали, как бы хорошо было снять это серую одинаковую форму и в легких ярких шортах и майках отправиться куда-нибудь на реку или озеро, искупаться и просто провести время в приятной дружеской компании. Погода к тому располагала – несмотря на календарную осень, сентябрь выдался довольно солнечным и теплым.
Осенний, но еще не поменявший цвет лес, окружавший мемориальный комплекс под названием «Партизанская поляна», был традиционным местом для прохождения торжественного ритуала. Именно здесь, у «вечного огня», каждый год новоиспеченные сотрудники органов правопорядка принимали присягу. Этот лес когда-то окружал не только памятники, установленные в честь героического подвига партизан на Брянщине. В годы Великой Отечественной войны он служил домом, крепостью и даже союзником людям, которые покинули свои жилища и с оружием в руках боролись за свободу, существование и свою Родину. Деревья до сих пор, казалось, хранили отзвуки тех боев. В таких местах даже шум листвы от внезапно набежавшего ветерка напоминает о том, что это не просто лес, это партизанский край.

Странную силу можно ощутить в них – силу памяти, которую мы, к счастью, все еще бережем в своих сердцах, силу гордости за своих предков, давших нам возможность просто жить.
Может быть, кто-то из молодых людей в милицейской форме думал именно так, но большинство с нетерпением ждало момента, когда командир позволит им покинуть строй и расслабиться, тем более, что через полчаса уже нужно садиться в автобусы и уезжать.

- Можете прогуляться по территории комплекса, пока есть время… - обронил усатый майор, и некоторые даже последовали его совету, вскоре заняв скамейки в тени деревьев.
- Руслан! – крикнул высокий темноволосый парень вслед удалявшемуся в сторону мемориального сооружения товарищу. - Куда ты?
- Пройдусь, пожалуй, - неохотно повернувшись, ответил ему худощавый молодой человек с серьезным взглядом карих глаз.
- Давай с нами, до речки дойдем, может быть, окунемся! – задорно предложил рослый юноша.
- Да нет. Что-то настроение пропало, устал, наверное, - ответил Руслан и продолжил неспешное движение.

Его собеседник махнул рукой и быстро скрылся с остальной компанией, за ветвями, свисавшими над лесной тропинкой.
Он шел неторопливо, опустив голову. Нет, ничего серьезного не про-изошло, просто в последнее время молодой человек был часто подвержен унынию. Видимо, повлияла смена обстановки. Еще несколько дней назад он был дома, сидел в своем любимом кресле, всячески опекаемый родителями, а сейчас он уже носит форму, и какие-то до этого совсем не знакомые ему люди говорят, что и как ему делать, сон по распорядку, обед по распорядку…

На несколько секунд Руслан остановился возле небольшого пруда, очертания которого напоминали сердце, задумчиво посмотрел на водную гладь, в которой отражались свисавшие над ней длинные гибкие ветви ив. Несмотря на плохое расположение духа, для себя парень все же отметил красоту природы, его окружавшей.
Дойдя до центральной части мемориала, Руслан снова остановился и принялся читать таблички с фамилиями погибших партизан. В этот момент он вспомнил, что его прадед погиб в годы Великой Отечественной в составе партизанского отряда. С некоторым интересом, но без особой надежды найти знакомую фамилию глаза продолжали бегать по строчкам.
«Трубчевское партизанское движение», - прочел Руслан и пошел вниз по списку. «Харитонов И.И.» - бросилось ему в глаза. Не до конца поверив увиденному, он еще раз просмотрел список.
«Да, Харитонов И.И., - подумал он, - мой дед – Федор Иванович, значит, это, наверное, Иван Иванович – его отец, мой прадед. Надо будет рас-сказать дедушке, быть может, он не видел табличек».

С этой мыслью и уже в несколько приподнятом настроении он пошел догонять товарищей, отправившихся к реке, с удовольствием подставляя лицо поднявшемуся прохладному ветерку…

В один из первых предоставленных выходных дней Руслан решил не ехать домой, а отправился в другую часть города к дедушке и бабушке. Те встретили его, как всегда с огромной радостью у двери небольшой, но уют-ной квартиры в старой пятиэтажке.

Бабушка – Анна Егоровна, всегда с добрым, улыбающимся лицом и поседевшими добела волосами, крепко обняла внука, а затем, несмотря на преклонный возраст вмиг накрыла на стол, внук ведь голодный! Дед, старый железнодорожник, бригадир, напротив, всегда серьезный, с изрядно полысевшей шевелюрой с проседью, осмотрел внука с ног до головы, оценивая внешний вид курсанта, тоже приобнял его, после чего прошел на кухню и уселся напротив с кружкой чая.

- Ну как служба, внучек? – спросил он с нескрываемым чувством гордости за внука.
- Да как, дед? Подъем, зарядка, завтрак, учеба, строевая… Все вот так как-то, - не до конца понимая интереса Федора Ивановича, ответил Руслан.
- Ну, привыкаешь? – вмешалась в разговор Анна Егоровна. - Вижу, похудел.
- Да не бегай перед глазами, бабка, - проворчал Федор Иванович.
- И, правда, бабуш, посиди, всегда ты что-то выдумываешь, мне уже хватит, - участливо сказал Руслан.
- Да ты ж ненадолго, и поесть не успеешь! – волновалась Анна Егоровна.
- Ну, часок, другой побуду, - успокоил ее внук.
- Как командиры, не обижают? – продолжил дед все так же серьезно.
- Нет, не обижают, жить можно, - по-юношески беспечно ответил Руслан, - а так много нового, не знаю с чего начать.., - утолив чувство голода и проникнувшись интересом стариков к его жизни, говорил парень.

Разговор был долгим, и собеседники перебрались из кухни в зал с большими часами на стене, с мерно качающимся маятником и глуховатым боем. Руслан посмотрел на часы. Его внимание привлекло не время, которое они показывали, а небольшая вмятина на диске маятника. На несколько секунд он задержал свой взгляд на часах и дедушка, усевшийся в кресло, заметив это, спросил:
- Что смотришь? Помнишь, как из пистолетика стрелял в них? Я тебя ругал тогда. Да что тебя ругать-то было, ты еще маленький совсем был, лет шесть, или семь… - дед слегка улыбнулся и вновь стал как прежде серьезным, - им уже лет пятнадцать, поди…Как быстро летит время… Только не-давно тебя родители маленького к нам на лето привозили, а тут ты сидишь, уже такой важный, в форме!

Дед поднял палец вверх, подчеркивая важность сказанного.

- Я мечтал, чтоб твой отец был военным, или милиционером, но у него не получилось, а вот ты стал!
- Не стал еще! Два года учиться…А потом еще заочно.., - словно застеснявшись самого себя, возразил Руслан.
- Станешь, я хочу тобой гордиться! Я уже тобой горжусь! – посмотрев на внука, воскликнул Федор Иванович.
- Нечем пока, - буркнул себе под нос Руслан и собрался уходить, в очередной раз взглянув на часы.
Уже выходя из комнаты, он вдруг вспомнил:
- А, дед, я забыл рассказать тебе – были недавно на Партизанской поляне, там на табличках нашел - «Харитонов И.И.», наверное, прадед.
- А в каком отряде? – с новым интересом спросил дедушка.
- В списках Трубчевского движения… вроде…, - ответил юноша.
- Трубчевского? Значит он, мой отец – Иван Иванович. А я и не знал, что он есть на этих табличках, нужно съездить, посмотреть…, - надолго задумавшись, тихо произнес Федор Иванович
- Обязательно съезди! А мне пора, – прервал его мысли Руслан. Дед за своими мыслями и не заметил, что внук собрался уходить.
Попрощавшись, Федор Иванович долго не закрывал за ним дверь, наблюдая, как юноша спускается по лестнице, а бабушка, как она это всегда делала, отправилась к окну, чтобы помахать внуку вслед рукой…


***

«Как быстро летит время, - подумал Руслан, наблюдая через окно кабинета за проносящимися автомобилями, спешащими куда-то людьми, - только недавно буквы «К» на погонах, а теперь два просвета и большая звезда, когда это все прошло? А ведь каждый день на службе, допоздна, дома не успеваешь осознать, что ты дома. Стариков давно не навещал... Дел полно, но кто-то же должен этим заниматься… Грязь всякая встречается… Да нет! Полно же хороших людей…».

То ли усталость, то ли городская суета навевали эти мысли, но посещали они его все чаще. Окончив работу над очередным важным постановлением, молодой мужчина с немного грустным взглядом и слегка поседевшими висками, закрыв руками глаза, уставшие от мерцания компьютерного монитора, глубоко ушел в свои мысли так, что не сразу понял, что коллега, зашедший в кабинет, обращается к нему:
- Руслан… Руслан!.. – громче и громче говорил вошедший и , наконец, почти крикнул, - товарищ майор!
Руслан поднял голову, постепенно вернувшись в реальность, и посмотрел на обращавшегося к нему мужчину.
- Ты что не видишь, у тебя телефон звонит! – сказал он, указывая глазами на лежавший рядом с Русланом и вибрировавший в беззвучном режиме аппарат.
- Ага, спасибо, - окончательно придя в себя, ответил Руслан и поднес телефон к уху. - Чего приходил-то?
- Поговоришь по телефону, зайдешь, - выходя из кабинета, ответил сослуживец.
- Да, дедушка! Привет! – ответил он на звонок. - На работе!
- Да ты всегда на работе…, – ответил ему в трубке стариковский голос, - хоть бы зашел, уже два месяца не был, бабушка опять болела! Да что это я, у тебя работа важная…
- Ну ты же знаешь, дел много, - виновато говорил Руслан, - а что с бабушкой, давай забегу, может лекарства нужны…
- Уже все нормально, уколы сделали, вон она, на кухне хлопочет, - ответил дед. - Аня, иди полежи!
- Да что ты ко мне пристал! – услышал Руслан через телефонную трубку отдаленный голос бабушки. - Успею еще належаться…
- Слушай, внучек. Я тут дело одно затеял…, - в предвкушении своего длинного рассказа начал Федор Иванович, - это по поводу прадеда твое-го…
- Интересно, а что там? – спросил Руслан, но тут же отвлекся на звонок служебного телефона. - Дедушка, извини, руководство вызывает. Потом расскажешь, когда я приду к вам…
- Ну, пока, - с сожалением произнес старик, - да ладно, я как-нибудь потом, я сам как-нибудь, - прокряхтел он, когда внук уже положил трубку.


***

Беда многих из нас в том, что мы часто отодвигаем главные ценности на второй план, прикрываясь ложной занятостью. Мы не уделяем внимания и времени своим близким, которые так ждут этого. Порой мы забываем о важном, не замечаем того, что должны замечать, ведь оно стоит прямо перед нами, а мы просто проходим мимо. И речь не идет о том, чтобы бросить все, работу, службу, от которой зависят, может быть, и судьбы других людей, и заняться решением личных проблем. Нет, речь о том, чтобы просто быть внимательней и увидеть то, что рядом…
- Ну и денек сегодня! – поделился Руслан своими впечатлениями с товарищем по службе. - Ни минуты покоя!

- Да уж, - согласился с ним сослуживец. - А на завтра еще больше задач поставили. Успеем ли?
- Должны… Куда мы денемся. Задержаться придется, а то на завтра останутся… дела сегодняшние, и тогда точно – завал! – заключил Руслан, выложив перед собой кипу документов, и для убедительности хлопнув по ним рукой.

Разговор прервала мелодия «Прощания Славянки», зазвучавшая из внутреннего кармана пиджака.

- Привет, дедушка, - ответил на звонок Руслан.
- Привет, внучек, - голос Федора Ивановича, ответивший ему из трубки, был несколько взволнован, даже возбужден. - Ты занят?
- Занят, конечно, но пару минут есть, - Руслан слегка улыбнулся, отвечая на ставший уже привычным вопрос.
- Мне завтра в Трубчевск надо, а отвезти некому. Ты как, сможешь? – осторожно спросил дед.
- Завтра… Наверное, не смогу, - задумавшись ответил Руслан, - Начальство поручений надавало тьму! А что тебе в Трубчевске понадобилось?
- Памятник отцу моему установили. Вот, позвонили из местной газеты, сказали, открывать будут. Мне надо там быть! – все также взволновано говорил старик.
- Какой памятник? – не поняв, о чем идет речь, переспросил Руслан.
- Ну, как какой, ты что, забыл наш прошлогодний разговор? Да я тебе и дома несколько раз говорил, что письма писал в администрацию, областной совет депутатов, чтобы они прадеду твоему памятник на деревенском кладбище установили как партизану! – возмутился дедушка.
- А-а-а, вспомнил! А отец не отвезет? – не выпуская из головы служебные вопросы, спросил Руслан.
- Нет, у него машина сломалась. Так, что ты - тоже не сможешь? - рас-строился Федор Иванович.
- Я вечером тебе позвоню, попробую у начальства отпроситься на день, но вряд ли…, - перебирая мысли, отстраненно ответил Руслан.
- До вечера, - сухо попрощался дед и положил трубку.

Руслан тут же погрузился в работу. Глаза бегали по документам, строкам на экране компьютерного монитора. Тот ворох бумаг, который лежал перед ним и который ему нужно было еще просмотреть, проработать, не оставлял места в голове ни для чего другого. Вскоре он почти забыл о недавнем разговоре, оставляя поход к руководству на вечер…

Не прошло и получаса, как в кабинете раздался звонок служебного телефона:

- Срочно ко мне, - прозвучал в трубке строгий голос начальника.
- Есть, - успел ответить Руслан и, схватив записную книжку, отправился к нему в кабинет. За несколько секунд похода по коридору он перебрал в голове все возможные причины, по которым его могли так срочно вызвать, но все его предположения оказались неверны.
- Входи, - строго сказал коренастый мужчина средних лет с пронизывающим взглядом темных глаз, сидевший в высоком кресле напротив двери длинного кабинета с довольно скромным убранством после того, как Руслан постучал в дверь.
- Вызывали, Петр Сергеевич? – осторожно, как это бывает, когда тебя срочно вызывают по неизвестной причине, спросил Руслан.
- Вызывал, вызывал…, - хитро прищурив глаза, сказал мужчина, - Ну, признавайся, кем тебе приходится Харитонов Федор Иванович?
- Это мой дедушка. А что случилось? – в полном недоумении спросил Руслан.
- Он позвонил мне и попросил отпустить тебя завтра. Там какой-то памятник открывают… надо отвезти… Ты в курсе дела? – спросил Петр Сергеевич.
- Да, это памятник моему прадеду… Он партизаном был… погиб в Великую Отечественную, - настороженно, до конца не осознав, что происходит, ответил Руслан.
- Дело нужное, ветеранов надо чтить! – заключил начальник. - Срочные дела передашь Сидорцову. Потом расскажешь, как съездил.
- Обязательно…, - ответил Руслан. - Разрешите идти?
- Иди, на завтра ты свободен! – немного смягчив тон голоса, сказал Петр Сергеевич.

Вернувшись в свой кабинет, Руслан еще несколько минут переваривал произошедшее, он не мог понять, как дед смог дозвониться до его начальника, не последнего, между прочим, человека в управлении, где он служил. Да и зачем он это сделал... Так неудобно получилось.

Вечером он набрал номер телефона дедушки.

- Привет, еще раз, - сухо сказал он.
- Привет, Руслан, - с нескрываемым чувством радости ответил дедушка, - ну что, завтра едем?
- Едем… - с той же интонацией ответил Руслан, - ты зачем начальнику моему звонил?
- А вдруг бы он тебя не отпустил? – оправдывался, Федор Иванович, не совсем понимая, в чем же, собственно дело.
- Мне уже тридцать, я не первый год служу, сам бы с этим вопросом разобрался! – возмущался Руслан. - Ты как телефон-то его нашел?
- А я позвонил секретарю, в справочнике был номер «44-67…», дальше не помню… Приятная такая девушка, она мне номер начальника дала! – довольно ответил дед.
- Ты везде выходы найдешь, - смягчившись, сказал Руслан, - завтра в восемь я стою возле подъезда!
- До завтра! – с явным удовлетворением сказал Федор Иванович.

Утреннее июньское солнце освещало улицы, пробираясь в квартиры сквозь зашторенные окна. Но в доме пенсионеров занавески были раздвинуты еще с шести утра. Бабушка собирала сумку. Ее муж собирался на свою малую родину в связи с весьма важным событием. Дед, с сияющим ярче того самого солнца лицом, надел наглаженную рубашку, брюки, натянул на голову летнюю бежевую кепку и еще за полчаса до приезда внука присел на табурет в ожидании.

Без пяти восемь в квартире раздался звонок подъездного домофона, известивший стариков о том, что внук ждет внизу. Выглянув в окно, Анна Егоровна убедилась, что легковушка Руслана стоит под окнами.
- Удачи, Федя! Я так рада за тебя! – с трепетом произнесла она, бережно передав собранную ею сумку в руки мужа. - Только не волнуйся!
Строгость в ее голосе никак не вязалась с улыбкой на лице, но Федор Иванович, ее слова воспринял серьезно и даже немного возразил, нахмурив брови:
- Да чего мне волноваться! Что я, мальчик что ли! – забубнил он.

Солнце поднялось выше, но утренняя прохлада еще висела в воздухе. Машина выехала за город и, шурша колесами по еще не нагревшемуся от летней жары асфальту, везла двоих мужчин дальше от городского шума. Дед и внук почти не разговаривали друг с другом, бросая лишь короткие отвлеченные фразы. Руслан все еще не выпускал из головы служебные проблемы и то, что дедушка, не дождавшись его согласия, или отказа, позвонил его начальнику и отпросил со службы, как мальчишку из начальной школы.

- Ну вот зачем ты позвонил мне на работу? - несколько обиженно произнес он, - я же не маленький…
Нет, в его голосе не было злости, только досада и озабоченность ситуацией. Видно было, что он совсем не собирался развивать эту тему дальше, а фраза была скорее случайной.
- Ты меня извини, внучек, - виновато сказал Федор Иванович, - Я не знал, что все так серьезно…

Дед изменялся в лице, расстроился и даже не смотрел на внука. Он на-хмурился и, отвернувшись, смотрел в боковое окно на мелькавшие в нем столбы и деревья.
Руслан сразу это заметил, и теперь уже его охватило чувство вины. Вины от того, что его дедушке, прожившему длинную и сложную жизнь, и еще недавно радовавшемуся в предвкушении такого долгожданного события, приходилось просить прощения у внука лишь за то, что он захотел осуществить свою мечту, добиться успешного результата в одном из важнейших дел в жизни, и от безысходности своим поступком задел его самолюбие.

- Нет, дедуш. Это ты меня прости, - сказал Руслан, посмотрев на деда, - ты все правильно сделал… Ты так давно этого добивался…
- Да, ладно, - пробурчал дед.

Дорога была на удивление свободной, и путники, преодолев около половины пути, поняли, что прибудут на место раньше оговоренного времени.

- Давай остановимся, - предложил Федор Иванович, - погода отличная, можно и свежим воздухом подышать…

Руслан молча кивнул головой и, проехав еще пару сотен метров, нашел удобный съезд с трассы.

Машина медленно скатилась вниз по грунтовой дороге, немного углу-билась в лес и остановилась на небольшой поляне. Равномерный, надоедливый шум двигателя сменился умиротворяющим пением лесных птиц и шелестом листвы. Даже доносившийся со стороны шоссе гул пролетавших машин не нарушал природной гармонии. Проникающие сквозь ветви солнечные лучи попадали в глаза, но не доставляли неудобства, а, напротив, несли в себе радость и спокойствие. Федор Иванович с большим удовольствием глубоко вдохнул лесной воздух. Руслан, не сговариваясь с ним, сделал то же самое.

Несколько секунд они молча наслаждались запахом трав и видом зеленой поляны, неизвестно зачем подмечая для себя особенности каждого попадавшегося на глаза дерева, коих, как известно, в лесу вдоволь. Шелест травы и треск попадавшихся под ноги веток сливался со звуками, издаваемыми лесными букашками, переливами птичьих трелей. Внутрь проникала такая жизненная энергия, коей в душном городе попросту не бывает…

Вспомнив о цели поездки, Руслан подумал о том, что могло происходить в этих местах семьдесят лет назад, о том, что партизаны, возможно, укрывались от фашистов и делали свои вылазки в этом самом месте. Тут же он поймал себя на мысли о том, что лес жил даже в то время и затихал, возможно, только на время сражения, уступая место выстрелам и взрывам, пытавшимся нарушить создаваемую веками гармонию…

- Тут, наверное, тоже бои были, - предположил он вслух.
- Да кто его знает. Брянский лес большой, - ответил Федор Иванович.
- Дед, а твой отец кем был? – спросил Руслан. - Я ведь, кроме того, что он погиб на войне, ничего о нем не знаю. Стыдно признаться…
- Раньше ты никогда не спрашивал, - с иронией произнес Федор Иванович.
- Я же сказал, мне стыдно, - опустив глаза, сказал Руслан.
- С чего же начать, - задумался дедушка, сделал длинную паузу и продолжил, - слушай. Примерно года с двадцать второго он служил в советской милиции, был членом партии. Работал в налоговой службе… А война… Великая Отечественная для него была не первой… Он принимал участие в боях в Финляндии, Польше…

Федор Иванович делал большие паузы, стараясь ничего не забыть.

- Так вот, когда немец пришел на нашу землю, отца оставили на подпольной работе. Наверное, важнее было, чтобы он здесь выполнял свой долг. Ну а потом он в партизанский отряд ушел. Мы, помню, к нему в Тишино ходили с братьями, матерью… виделись иногда….

Дедушка замолчал, словно не желал говорить о том, что рассказывал его отец на этих встречах.

- В общем, партизаны вели свою подрывную работу, не давая фашистам чувствовать себя спокойно на оккупированных территориях. А, я забыл сказать, Трубчевск был захвачен ими в 1941-м, хозяйничали они тут вовсю. А отец… он помощником командира взвода был в отряде, а потом его командиром взвода назначили…
- Дедушка, а как погиб мой прадед? – воспользовавшись очередной паузой, спросил Руслан.

Федор Иванович посмотрел на внука, в его взгляде проявилась печаль, которой Руслан до этой секунды не замечал. Вдруг он понял, что этот вопрос, заданный по истечении стольких лет с момента страшных событий, все еще доставляет деду боль…

- Да мне ж всего десять лет сравнялось, я там не был…, - неохотно ответил Федор Иванович.
- Но это важно! Ты же все знаешь, - просил его Руслан.
- Рассказывали…, - ответил дед. - В сорок втором, в середине июня, было принято решение начать действия по освобождению Трубчевска силами партизанских отрядов… Операция началась с наступлением темноты. Планировалось атаковать двумя отрядами с разных сторон, прорваться, объединить силы и войти в город…Бой затянулся на всю ночь… Ждали подкрепления со стороны Бороденки… Но помощь не приходила… Командир партизанского отряда, с которым они должны были соединиться, не рискнул идти через реку под непрекращающимся огнем врага, деревня Телец была занята фашистами, и через нее он тоже идти не мог. Немцы стреляли из минометов, в церкви стоял пулемет, он строчил без перерыва. Никак не получалось у партизан выйти в лощину, чтобы по ней попасть в город… Уже под утро отец повел свой взвод в атаку, поднялся из укрытия, чтобы призвать за собой других. В этот момент…, - Федор Иванович проглотил подкатившийся к горлу ком, - рядом разорвалась мина… Осколок попал в голову… Отца убило сразу…

Руслан смотрел на деда, не способный произнести ни слова, звуки выстрелов и взрывов громыхали в его голове. Замертво упавший боец, секунду назад кричавший «В атаку!», все еще виделся ему… Этим бойцом был его прадед, хотя это не имело большого значения в тот момент – он был героем, одним из многих…
- Забрать его не могли, - прервал его мысли дедушка, - уже рассвело, лощина у немцев, как на ладони… Дождались следующей ночи и забрали тело с поля боя. Когда его привезли в Щетинино, в закрытом гробу… я плакал, помню, по гробу ползал, отца жалко, - старик чуть слышно всхлипнул. - Мать не плакала, держалась, дети смотрели на нее, нельзя ей… Потом только… Еще помню, могилу уже выкопали, людей много собралось, а тут немецкие самолеты над деревней… Летают… из пулеметов строчат… Страшно… Все забегали… Командир отряда скомандовал закапывать, спешно дали три залпа из винтовок… и всё…

Федор Иванович выдохнул и замолчал. В то мгновенье, казалось, вместе с ним замолчал и лес. Ни шума, ни шороха. На секунду стих даже гул, доносившийся со стороны шоссе. Старик молчал несколько минут. Он присел на сваленное ветром дерево и закрыл глаза.
- Как ты себя чувствуешь? – участливо наклонился к деду внук, и, получив в ответ молчаливый кивок, с пониманием отправился ждать к машине
- И почему я раньше этим не заинтересовался, ведь это так важно… Это же часть истории нашей семьи, и какая! - с невероятным чувством гордости говорил Руслан, когда дедушка подошел ближе. - А так ведь все думают: «Вот, мол, мой дед на войне погиб - герой», а кто знает, как это было, что это был за человек. Таких у нас много. Как хорошо, что представился случай узнать. Хотя… я давно должен был это сделать…

Чувство гордости смешалось с чувством стыда от невежества, прошлого нежелания узнать историю своего рода… Но, все же, первое было гораздо сильней.
Старик еще пару минут стоял немного поодаль и смотрел вглубь леса, о чем-то задумавшись. Накатывались слезы, но волю эмоциям он не давал. Руслан редко видел, как дед плачет, может, раз или два в жизни... Казалось, Федор Иванович раз за разом прокручивал в голове свой рассказ, свои вос-поминания… А может, он думал еще о чем-то… Внук не собирался его отвлекать и просто сидел в машине, наблюдая за дедом со стороны. На самом деле ему уже не терпелось добраться до конечной точки пути по известным причинам…

Автомобиль вновь выехал на шоссе, настроение и у водителя и у пассажира было заметно приподнятое, движение по освещаемой яркий утренним солнцем дороге в сочетании с легким ветерком, влетавшим в салон машины через открытые окна, начало доставлять удовольствие…
Внезапно у Руслана зазвонил телефон. «С работы», - сразу подумал он. Но когда он опустил глаза, то увидел, что на экране высветился домашний телефон стариков.

- Бабушка звонит, - оповестил он Федора Ивановича. - Да, бабуш!
- Руслан, - голос Анны Егоровны был заметно подавлен, - не знаю, как деду сказать…
- Что случилось? - изменившись в лице, спросил Руслан, - что-то дома?
- Дома все нормально, но вот журналистка из Трубчевской газеты звонила, - с необъяснимой досадой говорила бабушка, - дед же телефон с собой не взял…
- Так, а голос чего такой грустный, - с улыбкой спросил Руслан, не понимая причины происходящего. - Мы едем, пускай ждет.
- В том-то и дело, что она не ждет… - продолжила бабушка, - сказала, что в Брянск едет, чтобы у деда интервью взять, а памятник вчера открыли, сфотографировали… Дед все не так понял…
Старушка чуть не плакала в трубку, настолько она переживала за своего мужа, за то, что такое важное дело не доведено до конца так, как бы ему хотелось.
- Не волнуйся бабушка, мы едем в Трубчевск… У тебя есть телефон журналистки? Пусть возвращается, встретимся с ней там, - быстро принял решение Руслан, перебрав в голове все возможные варианты.
- Зачем бабушка звонила? – спросил Федор Иванович, увидев озабоченность Руслана.

Мужчина немного замялся, не зная, как сказать дедушке о столь неприятных известиях.

- Да там, что-то напутали опять… Вроде как, вчера памятник открывали, а сегодня у тебя просто интервью хотели взять… дома… Корреспондентка почти до Брянска доехала.
Настроение старика заметно испортилось. Он нахмурился и напрягся.
- И что теперь?.. Как это они без меня памятник моему отцу открыли… Что? Нормально объяснить не могли? – возмущался дед, одновременно злясь на себя самого, - припоминаю, они говорили что-то про вчера, но я их толком не понял… Сам виноват…
Все же происходившее было полной неожиданностью. Чувство обиды, неоправдания надежд и ожиданий, захлестнуло старика с головой. На несколько секунд он закрыл глаза рукой, но слезы заметно подкатились к уголкам глаз. Хотя он и все еще пытался держать свои эмоции внутри, скрыть их было практически невозможно. Он так ждал этого дня, ждал, что о его отце узнают другие люди, что память о нем останется на века в умах многих… Теперь этого не произойдет, по крайней мере, он понимал, что сам этого может уже не увидеть…
- Поехали домой, - подавленным голосом попросил он.
- Мы едем в Трубчевск, - твердо ответил ему Руслан.

Несмотря на уверенность в голосе, он еще понимал, что именно собирается делать, но знал лишь одно – то, что дед должен попасть на могилу отца именно сейчас, и это должно быть не просто посещением кладбища, а настоящим событием, которого тот активно добивался больше года, а хотел, может быть, всю свою жизнь…

На протяжении оставшегося пути Федор Иванович что-то бурчал себе под нос, сокрушаясь, как это так получилось, что он не попал на открытие памятника. Руслан успокаивал деда фразами типа «все будет хорошо», «на месте что-нибудь придумаем». Но они не очень-то действовали на старика, хотя по приближении к месту назначения он стал показывать внуку места, где раньше располагались деревни, одновременно вспоминая, в каких из них и по какой причине он был лично, короткие истории из детства и юности, про своих родителей…

С этими повествованиями они въехали в районный центр – древний город Трубчевск, небольшой, но уютный. На первый и очень поверхностный взгляд может показаться, что он мало чем отличается от соседних райцентров. Но при более внимательном и глубоком рассмотрении понимаешь, что город имеет свой четкий и неповторимый образ.

Старинные здания в центре, если не обращать внимания на современные автомобили, вывески на улицах, могли запросто унести в прошлое, в то прошлое, где никто из наших современников не бывал… И даже несмотря на суету рабочего дня, очарование древности брезжило отовсюду. Но еще больше впечатлял вид, открывающийся с возвышенности на границе город-ского парка. Под ногами простирается широченная долина реки Десна, которая в этом месте со всеми своими изгибами также невероятно красива. Заканчивалась долина бесконечным лесом где-то вдалеке…
Но целью двух мужчин, въехавших в город, не было созерцание всей этой красоты, хотя, к слову, впоследствии им таки удалось ею насладиться. Но сначала они направились прямиком к районной администрации.

В дороге Федор Иванович несколько раз просил Руслана набрать номер некоего Николая Николаевича – главы районной администрации, но тот на звонки не отвечал.

- Руслан, местный глава помог мне с установкой памятника, но его, на-верное, нет на месте. Может, попробовать к нему сходить? – безнадежно предложил Федор Иванович.
- Конечно, надо сходить! Я все узнаю, – согласился Руслан.
- Только ты без меня… тяжело мне будет по лестнице подниматься, - сказал старик, глядя на двухэтажное здание администрации старинной постройки.

Руслан, найдя тенистое место, припарковался там, и, оставив дедушку ждать в машине, отправился во внутрь здания. Пройдя по ступеням на второй этаж, он быстро нашел кабинет главы администрации и вошел в приемную. Секретарь пояснила ему, что Николай Николаевич занят, но услышав, с какой целью приехал в город этот гость, сказала, что ситуация ей знакома, и пообещала, что как только ее начальник освободиться, то обязательно перезвонит. Внешне охотно она записала номер телефона Руслана и предложила подождать, на что посетитель ответил, что лучше подождет на улице. На самом деле Руслану не верилось, что такой важный чиновник захочет потратить свое время на незнакомого старика, желавшего увидеть могилу отца.
- Занят, но секретарша обещала, что он перезвонит, - сообщил он де-душке, вернувшись к машине.

- Будем ждать, - заключил Федор Иванович.
- Слушай, а кто еще должен был приехать на открытие? – спросил Руслан спустя несколько минут ожидания.
Дедушка, конечно, знал, как проехать к кладбищу, ведь бывал там ни раз, но можно ли было добраться до него на легковой машине, неизвестно. Хотя и это было не определяющей причиной того, почему они сразу туда не поехали, внук хотел подарить деду радость от этого события, а сделать это можно было, только придав ему торжественности, тем более такое событие этого заслуживало. К тому же, они ждали журналистку, чтобы та взяла у деда интервью.
- Какой-то работник местного музея, - с неохотой ответил Федор Иванович.
- Так поехали в музей, ждать бесполезно, - воскликнул Руслан, - Ты же знаешь, где он?
Получив утвердительный ответ, он поехал по улице, но, не проехав и двухсот метров, Федор Иванович попросил остановить машину, сказав, что они уже прибыли, и показал на небольшое здание слева, которое и оказалось музеем.

Внутри было несколько скромных по размеру залов, по которым прохаживались лишь пара посетителей, рассматривавших стенды и экспонаты, посвященные истории края. Здешний специалист Афанасий Романович встретил гостей благодушно, даже с радостью. Он сразу достал «Книгу памяти» в стремлении найти и показать в ней записи о партизанах, воевавших и погибших в этих местах.

Как оказалось, он и был тем человеком, который должен был присутствовать на торжественном открытии памятника. С сожалением он сообщил, что вчера, не дождавшись Федора Ивановича, ездил на кладбище вместе с Татьяной – той самой журналисткой, которую они ждали. Там они сделали пару снимков памятника и вернулись назад. Тут же, за несколько минут он многое рассказал о городе, но тараторил он так быстро, что ни Руслан, ни Федор Иванович, наверняка не запомнили даже малой части его слов. Одновременно он озаботился вопросом, на чем же можно доехать до кладбища, но решения найти ему не удавалось.

Руслан, не зная никого из местных, не мог даже представить, кто же мог помочь, но все же просил Афанасия Романовича подумать, ведь тот был знаком и с чиновниками, и просто с жителями города, у которых есть проходимые автомобили. Он уже решил ехать туда на своей машине, даже не зная дороги. Федор Иванович был грустен, все шло не так, как он хотел… Он слушал все, что ему говорили, но не выражал никаких эмоций, просто сидел и смотрел в окно.
Решение проблемы нашлось совершенно неожиданно. Видимо там, наверху… Да не там, в кабинетах высоких административных зданий, а еще выше… кто-то наблюдает за нами и видит, где помощь действительно нужна. Хотя, как бы противоречиво это не звучало, она пришла именно из того самого высокого здания. Телефон Руслана зазвонил, высветился незнакомый номер.

- Да? – поднял он трубку.
- Еще раз здравствуйте, вас беспокоят из администрации района, - говорил в трубке женский голос. - Николай Николаевич, к сожалению, не сможет с Вами поговорить, но если нужно наше содействие, то можете не стесняться, говорите.
Руслан даже немного опешил от неожиданности. От них не отмахнулись, этот Николай Николаевич оказался совсем не таким, как он его себе представлял, хотя сам и не пожелал встретиться.
- Конечно. Скажу сразу, нам нужна машина, лучше УАЗик, чтобы доехать до места погребения, - без лишней скромности сказал Руслан женщине в телефонной трубке.

- Скажите куда и когда, - охотно предложил женский голос, - глава распорядится.
- Примерно через час, к зданию музея, - ответил Руслан, и передайте нашу благодарность главе.
- Обязательно передам. До свидания, - сказала женщина и положила трубку.
- Дедушка! – оживившись, сказал Руслан, - машина довезет нас до нужного места! Николай Николаевич дал команду!
- Как хорошо, - Федор Иванович встрепенулся, как будто не слышал телефонного разговора, глаза старика загорелись. - Я знал, что он не откажет, не зря же он мне помог с установкой памятника!

Оставалось только дождаться журналистку Татьяну, которой пришлось вернуться из областного центра и отмотать на автобусе больше сотни километров. Но приехала она быстро. Руслан понял, что она в городе по телефонному разговору Афанасия Романовича, который давно сообщил девушке о том, что ее ждут.

- Здравствуйте, - сказала запыхавшаяся барышня, буквально влетевшая в помещение музея, - Простите меня, я спешила, вы – Федор Иванович? – увидев пенсионера, сидевшего на стуле недалеко от двери.
- Да, это я. А вы, наверное – Татьяна, - улыбнувшись, спросил Федор Иванович.
- Татьяна, - ответила девушка, уже немного отдышавшись. - Пришлось мне сегодня поездить… Мы неправильно друг друга поняли…
- Ничего страшного, - спокойно прервал ее Федор Иванович, - интервью брать будете?
- Конечно, конечно, - улыбнулась девушка, заметив, что старик сделал то же самое. - Пойдемте в редакцию.
- Я поеду с вами, – предложил Афанасий Романович, когда все уже выходили из музея. - Только позвоню кое-кому…

Здание редакции оказалось совсем недалеко. Войдя в кабинет на втором этаже, Федор Иванович удобно расположился в предложенном ему кресле, а Руслан сел на стул рядом с дверью, чтобы не мешать. Татьяна, включив диктофон и, взяв в руки записную книжку, села напротив Федора Ивановича, задавая ему интересующие ее вопросы. Федор Иванович охотно рассказал ей все то, что до этого рассказал внуку, только в более официальном тоне. По ее просьбе он также немного описал и свою жизнь, добавив, что рядом с ним внук, которым он гордиться, так как тот – офицер органов правопорядка. Руслан все же отметил, что последняя информация не имеет никакого значения и отношения к сегодняшним событиям…

Закончив интервью, собеседники отправились назад к зданию музея, где их уже ждал серый УАЗик, за рулем которого сидел седой мужчина лет шестидесяти, представившийся Василием. Отчество свое он, видимо из стеснения перед старшим, называть не стал. Все, включая Татьяну и Афанасия Романовича, уселись в машину, которая повезла их за пределы города по окруженной зеленью дороге. Ветерок через открытые окна приятно обдувал пассажиров машины, давая им немного отдохнуть от жары.

Татьяна продолжала задавать свои вопросы и в пути. В разговор то и дело вмешивался Афанасий Романович с короткими экскурсами в историю. Не остался безучастным и водитель машины. Как оказалось Василий – со-всем и не шофер Николая Николаевича, как подумали Федор Иванович и Руслан, а председатель сельской администрации, которого вопрос установки и открытия памятника партизану волнует не меньше других присутствующих.

Перед съездом на полевую грунтовую дорогу, их, посигналив, обогнала синяя «семерка».
- Иваныч тоже подъехал, - сказал Василий.
- Я звонил ему, - пояснил Афанасий Романович. - Он ведь сам из этих мест, как же он пропустит такое событие!
- А кто это? – спросил Руслан.
- Председатель колхоза и просто уважаемый человек… Он как узнал, что памятник Вашему прадеду установить решили, так сразу и помощь предложил, - ответил Афанасий Романович.
- Это хорошо! – вмешался в разговор Федор Иванович.- Я рад, что люди хотят запомнить этот день!

Взгляд его оживился, старик просто светился от радости и гордости за происходящее. Сбывалось то, что еще пару часов назад ему казалось безнадежным.
Клубы пыли, поднявшиеся из-под колес автомобилей, полезли в салон, пришлось закрывать окна, хоть и ненадолго. Машины съехали с дороги, свернув в незасеянное поле, поросшее травой.
Через несколько сотен метров впереди показался небольшой пригорок, на котором виднелась невысокая оградка, оплетенная колючей проволокой. Она окружала небольшой участок земли, отведенный некогда под деревенское кладбище. Именно так решили обозначить или обезопасить кладбище владельцы поля, к счастью, не пожелавшие просто распахать его. Ведь деревни на этом месте не было уже не один десяток лет. Чуть ниже простирался сплошь покрытый высокой травой овраг с протекающим по его дну ручьем. По краям этого оврага в нескольких местах, раскинув свои густые ветви, нависали ракиты.

- Куда вы меня привезли, - вдруг возмутился Федор Иванович. - Это не то кладбище!
- Как, не то, Федор Иванович? – удивился Афанасий Романович. - Мы же только вчера здесь были, у памятника.
Сердце Руслана при словах деда застучало быстрее. Он недоумевал, как же люди могли перепутать кладбища и установить памятник совсем в другом месте. Ему стало стыдно, словно это он не разобрался в ситуации, не смог проконтролировать весь процесс. Стало обидно от того, что для деда это будет едва ли не главное разочарование в жизни.
- Дедушка, ты уверен? – несколько испуганно спросил Руслан.
- Конечно, я уверен! Это не то место, я же эти места знаю, – говорил Федор Иванович, заметно оскорбившись и даже разозлившись. Он смотрел по сторонам, но по лицу его видно было, что он не находит знакомых очертаний местности.
- Федор Иванович! – обратился к нему водитель «семерки», уже стоявший у ограды кладбища. - Пойдемте, я Вам все покажу.

Этот мужчина, высокий и статный, несмотря на возраст, с крупными чертами лица, широким, выдающимся подбородком, был одет удобно и просто, что сразу выдавало в нем сельского жителя. Он протянул руку старику, а когда тот ответил рукопожатием, слегка поддерживая за локоть, провел деда через уже открытую калитку кладбища. Тот молча подчинился мужчине, по какой-то непонятной причине сразу внушившим ему доверие.

Кладбище давно заросло травой и кустами, некоторых могил уже не было видно, а те, которые еще можно было разглядеть, не имели ни табличек, ни фотографий и представляли собой простые поржавевшие металлические кресты и тумбы.

Но сразу бросалось в глаза одно место погребения, разительно отличавшееся от всех остальных. Трава вокруг него была скошена, посыпан желтый песок, а по центру небольшой площадки чернела новая гранитная плита с выгравированной на ней фотографией, пятиконечной звездой и надписью: «Харитонов Иван Иванович, 1902-1942, партизан ВОВ, командир взвода, погиб в бою под Трубчевском». Федор Иванович первым подошел к памятнику, на котором действительно прочел имя своего отца. Остальные осторожно шли за ним. Старик осмотрелся, но по его взгляду было видно, что он все еще не понимает, где находится.

- Федор Иванович! – спокойно, почти нараспев, обратился к нему сопровождавший. - Забыл представиться – Владимир Иванович! Вы что-то разволновались. Посмотрите, - повернулся он вправо от гранитной плиты, увлекая за собой старика, - вот старый памятник, мы его сюда положили аккуратно, чтобы не мешал!
При этом мужчина по-доброму улыбался. После небольшой паузы Федор Иванович подошел к старой металлической конструкции, лежавшей чуть в стороне, осмотрел ее и обнаружил на ней металлическую табличку с надписью «Харитонов И.И.».

- Ну да, - приободрился он, - это же я его синей красочкой… В позапрошлом году…
- Вот, а Вы говорите, не то кладбище, - все с той же улыбкой на лице произнес его собеседник, - смотрите, вот там, Харитоновы жили, три дома стояло, там Жуковы, на том берегу «Горшки»… Они всегда свиней держа-ли…Вас, наверное, этот забор проклятый с толку сбил, да и раньше с этой стороны никто не заезжал, обычно пешком от оврага шли…

Федор Иванович еще раз осмотрелся, остановил свой взгляд на не-скольких местах, будто что-то там увидев. В поле зрения попадали лишь трава и редкие кусты, но старик долго всматривался, пока не изрек:
- Точно, это же Щетинино!

Руслан, услышав это, испытал невероятное облегчение и удовлетворение от того, что они все-таки достигли своей цели.

- А ты откуда знаешь? – спросил дедушка у Владимира Ивановича.
- Так я же местный, в Тигинево жил, мы часто сюда пацанами бегали! – рассмеявшись, ответил тот.

Остальные тоже выдохнули, почувствовав, что неожиданное напряжение спало. Все расположились вокруг нового памятника. Федор Иванович тщательно осмотрел его и одобрил работу мастеров.

- Наконец-то партизану, моему отцу, государство достойный памятник поставило! – сказал он с гордостью.
- Жаль, что не успели мы ко Дню Победы! - немного раздосадовано произнес Афанасий Романович.
- Послезавтра – День Памяти и Скорби – день начала Великой Отечественной, - вспомнил Руслан.
- И вправду, так давайте помянем всех погибших на войне! – предложил Афанасий Романович.
- Давайте, - согласился с ним Федор Иванович, - Вспомним партизан, солдат, отдавших жизни за то, чтобы мы могли любоваться всем этим…

Он раскинул руки в стороны, тем самым подчеркнув свои слова. На несколько секунд над кладбищем воцарилась тишина. Было слышно лишь стрекотание кузнечиков и пение одинокой птицы где-то вдали.

- Огромное Вам спасибо, Федор Иванович! – воскликнул Владимир Иванович. - Вы добились того, что мы сегодня стоим здесь и гордимся подвигом Вашего отца, всех наших отцов и дедов!
- Не надо меня благодарить. Я не такая важная птица! – скромно отказывался дедушка.
- Нет уж, позвольте нам решать, кто здесь важный! Вы собрали нас вместе не в баню сходить! – возразил ему Владимир Иванович.

Все присутствующие дружно согласились, высказав каждый справедливо заслуженные слова благодарности…

Разговор длился еще долго. Владимир Иванович и Федор Иванович, конечно же, быстро нашли общие темы и оживленно рассказывали друг другу о том, как раньше жилось в этих местах, то и дело широко размахивая руками в старании выразить так свои эмоции, которых накопилось, как было видно, огромное количество. Афанасию Петровичу удавалось лишь вставить отдельные фразы. Остальные лишь молча слушали этот увлекательный экскурс в прошлое. Федор Иванович охотно в третий раз за день повторил свой рассказ об отце, и в этот момент его не перебивал никто, проявив неподдельное уважение.

Руслан задумался о том, какая странная эта вещь – память. Ведь деревни давно нет, и тот, кто не знает о ее существовании, никогда и не сказал бы, что она здесь была. А вот эти люди рассказывали о том, что произошло много лет назад, показывали, где это было, словно там все еще стояли дома, и протекала жизнь. И вот что еще казалось странным и удивительным. Война закончилась несколько десятилетий назад, и мы, не являясь ее участниками, или хотя бы очевидцами, помним о ней, будто бы она затронула нас лично, а если вдуматься, то так оно и есть…
Мысли наполняли сознание мужчины и даже складывались в целые картины… Перед глазами появлялись старые деревянные хаты с изгородями из жердей, пасущийся неподалеку скот. Затем мимо них прошел длинный строй солдат, уходящих на войну, с которой многие из них не вернулись. Рыдающие матери и жены, провожавшие мужчин на верную смерть, вызывали желание плакать с вместе ними, и одновременно стать в ряды солдат и изменить все. При одной мысли о возможности повторения пережитого ими ужаса сердце сжималось, становилось не по себе… Затем взрывы, летящие низко самолеты, автоматные и пулеметные очереди, вздымающие землю пулями, поднимающиеся из окопов солдаты и тут же замертво падающие на землю… Все укрыл туман, из которого едва заметно вышел небольшой отряд партизан, его командир, казалось, даже посмотрел Руслану в глаза. Отряд обогнул овраг и снова скрылся в тумане…

Громкие возгласы беседовавших вернули Руслана в солнечный июньский день, но необъяснимое ощущение утраты и одновременно благодарности осталось глубоко внутри.
Но рано или поздно нужно было расходиться. Примерно через час присутствующие начали вспоминать про свои дела, которые, несмотря ни на что завершать нужно было именно сегодня. Мужчины стали извиняться перед Николаем Ивановичем, а тот с пониманием предложил закончить мероприятие. Татьяна сделала несколько снимков, и все покинули кладбище. Федор Иванович и Руслан еще на несколько секунд остались у могилы. Старик, немного постояв, бережно поправил возложенные им же на надгробие цветы и, опираясь на трость, не спеша пошел к машинам.
«Какой же он молодец! - подумал Руслан, едва не заплакав. - Если бы не этот случай я так бы ничего и не узнал…»

Он догнал дедушку, и они вместе сели в УАЗик, который отвез их на-зад в Трубчевск…

- Хорошо-то как получилось, - уже на обратном пути в областной центр сказал Федор Иванович внуку. - Памятник отцу с почестями открыли, и с земляком пообщался! Спасибо, что свозил…
- Нет, это ты меня свозил, - сказал Руслан, вздыхая, - это же твоя родина, твои корни. Я теперь знаю, куда я могу приехать, чтобы сказать спасибо за то, что живу!
- Да брось ты, - ответил ему дедушка, - Ты же не какой-то шалопай, которому ни до чего дела нет. Ты офицер! И вообще, некогда тебе!
- Тем более, не годиться офицеру не знать о столь важных вещах! – сам себе возмутился Руслан.

Дед отмахнулся, не восприняв всерьез слова внука, и беседа пошла на другие темы. Мимо проносился тот же, но уже вечерний лес. Залитый мягким светом уходящего солнца, он будто провожал путников, так и не раскрыв им свои секреты, но довольный результатом их поездки. Деревья казались живыми и в дуновении ветра словно перешептывались друг с другом. Наверняка они что-то знали, помнили что-то такое, что многие люди уже стали забывать, не придавать этому должного значения. Хотел бы лес рассказать потомкам героев, некогда нашедшим здесь убежище и, напротив, смерть, о том, как это было, но далеко не каждый смог бы услышать этот рассказ… Не каждый… Но есть надежда, что кто-то все же слушает…

***

В конце дня в квартиру на верхнем этаже старой пятиэтажки вошел мужчина в полицейской форме с блестящими звездами на погонах.

- Привет всем! – сказал он куда-то в комнату, увидев, что в прихожей никого нет.
- Ой, Руслан, - услышал он голос бабушки. - А ты чего не позвонил, мы и не слышали, как ты пришел.
- Дверь в подъезде была открыта, я решил не звонить, - сказал Руслан, обняв вышедшую к нему женщину.
- А-а-а, привет, внучек, - появился в прихожей Федор Иванович. - Проходи. Ну наконец-то ты в форме пришел, как я тебя и просил. Сфотографируемся, а то у меня ни одной твоей фотографии в форме нет.
- Я для этого и пришел, – улыбнулся Руслан.
- У меня новости, - загадочно сказал дед.
- Говори, не томи, - попросил Руслан.
- Помнишь журналистку, Татьяна, кажется, ее зовут, - начал Федор Иванович, - Так она, как обещала, выслала мне свежий номер газеты со статьей про моего отца, и про меня немного написала, и про тебя даже чуть-чуть…

С этими словами он продемонстрировал еще пахнувший типографской краской газетный разворот, где красовалась статья «Не забывайте помнить» с фотографией деда и внука, стоявших возле памятника на могиле героя Великой Отечественной войны…

Провожая внука, довольный Федор Иванович произнес:
- Ну вот, теперь у меня будет фотография с внуком – офицером полиции! Не стыдно показать всем! Есть чем гордиться!
«Да, гордиться есть чем... и кем…», - подумал Руслан, крепко обнимая деда и одновременно глядя на снимок под газетным заголовком…



ИСТОРИЧЕСКАЯ СПРАВКА

Малушин Иван Иванович
14.06.1902 – 15.06.1942

Родился и вырос в деревне Щетинино под городом Трубчевском Орловской губернии (сейчас Трубчевский район Брянской области). Окончил церковно-приходскую школу.
В 20-х годах прошлого столетия служил в советской милиции там же, а в последующем в Советском налоговом комитете.
В 1939 году принимал участие в военных действиях в Польше в составе Советской армии.
В 1939-1940 гг. участвовал в Советско-Финской войне.
После этого, в том числе в начале Великой Отечественной войны, был оставлен для работы в тылу у себя на малой родине.
С начала 1942 года состоял в партизанском отряде имени Ленина, а затем в партизанском отряде имени Дмитрия Донского, проводивших подрывную деятельность на оккупированной немецко-фашистскими захватчиками Трубчевской земле.
В июне 1942 года в должности командира взвода партизанского отряда имени Дмитрия Донского принимал участие в попытке освобождения г. Трубчевска объединенными силами партизанских отрядов.
15 июня 1942 года убит в бою с немецко-фашистскими захватчиками.
С почестями похоронен близ родной деревни Щетинино.
Приказами начальника штаба партизанского движения награжден двумя медалями «Партизану Отечественной войны» 2-ой степени посмертно.
Количество просмотров: 456